«Все, будет наркота. Едем к тебе на обыск»». Подсудимый по делу «Сети» Андрей Чернов рассказал в Пензе, как и почему его обвинили в распространении наркотиков
Кто такой Андрей Чернов
Один из подсудимых по делу о террористическом сообществе «Сеть» Андрей Чернов на момент ареста 9 ноября 2017 года работал в компании «Свар» слесарем. По версии обвинения, в «Сети» Чернов был «связистом» — отвечал за подбор и снабжение сообщества средствами связи, следил за соблюдением методов конспирации, учил остальных шифровать информацию. Как Иванкина и Кулькова, Чернова обвинили в незаконном сбыте и обороте наркотиков (статья 228 УК РФ). Вину в распространении наркотиков и участие в террористическом сообществе «Сеть» Чернов не признал.
Обвинение по наркотикам: до и после «Сети»
По материалам уголовного дела в незаконном сбыте наркотиков (статья 228 Уголовного кодекса) обвиняют трех фигурантов дела «Сети»: Андрея Чернова, Михаила Кулькова и Максима Иванкина. Кулькова и Иванкина задержали по подозрению в распространении наркотиков 30 марта 2017 года — это было до дела «Сети». Они признали вину, были под подпиской о невыезде и в конце апреля 2017 года сбежали в Москву. Их задержали в Москве 4 июля 2018 года ― уже по подозрению в терроризме и участии в сообществе «Сеть».
Чернова обвинили в сбыте наркотиков почти через год после ареста по делу «Сети» — в сентябре 2018 года. По версии следствия, доказательства этого нашли в изъятом у Чернова мобильном телефоне.
«В период с июля по сентябрь 2017 года Чернов осуществлял закладки наркотических средств на территории Пензы в целях сбыта неустановленным лицам, — зачитывал гособвинитель Сергей Семеренко материалы дела суду на заседании 6 июня. — В изъятом [у него] телефоне Alcatel содержится информация о местах нахождения 479 закладок наркотических средств весом от 0,25 до 35 граммов».
В материалах уголовного дела также сказано, что 4 июня 2018 года силовики обследовали 153 места, указанные в телефоне у Чернова. В результате они обнаружили пять свертков с наркотическим веществом, места их обнаружения совпали с описанием закладок, которые, по версии следствия, Чернов подготовил летом 2017 года. Отпечатков пальцев на этих свертках не было.
«Они могут в любой момент наложить наркотиков»
На заседании 28 октября Андрей Чернов изложил суду свою версию событий, откуда у него взялась статья по наркотикам.
— Мои первые показания были признательными, потому что я боялся продолжения пыток, — сказал подсудимый. — Тогда еще наркотиками мне особо не угрожали. Но я в тот момент уже думал: странно, что обыск был только в Пензе, а в Каменке [где Чернов жил с родителями] обыска не было — потому что когда меня арестовали, то изъяли все ключи. А потом в какой-то момент следователь сказал мне: «Не отказывайся от признательных показаний, иначе мы тебя „пристегнем“ к Иванкину с Кульковым» [по статье о наркотиках].
После отказа от показаний, по словам Чернова, ему начали угрожать возбуждением дела по наркотикам. Тогда, пояснил подсудимый, он понял: сотрудники ФСБ могут в любой момент прийти в пустую квартиру в Каменке, где никто не живет (родители и сестра работают в Москве), и «наложить сколько угодно оружия и наркотиков». Тогда он попросил адвоката позвонить родителям, чтобы соседи следили за квартирой.
По словам Чернова, угрозы завести статью по наркотикам появились примерно тогда же, когда Илье Шакурскому и Дмитрию Пчелинцеву «ужесточали обвинение». Подсудимые Шакурский и Пчелинцев заявили, что оперативники им предлагали «сделку» — более мягкую часть статьи 205.4 о терроризме (участие, а не создание террористического сообщества) в обмен на признательные показания.
— Мне первую часть [статьи 205.4 УК] было бы совсем глупо [вменять], поэтому мне начали угрожать статьей по наркотикам, — предположил Чернов. — Следователь сказал мне: «Все, будет наркота. Едем к тебе на обыск». Но с квартирой и обыском у них, видимо, че-то не вышло. Летом [2018 года] мне дали на ознакомление обвинение по 228-й [статье УК о наркотиках], где в телефоне якобы нашли описание закладок, которого там не было.
На допросах в суде 14 и 15 октября подсудимый говорил, что телефон Alcatel ему не принадлежал. За пару дней до задержания его Чернову дал для перепрошивки знакомый по имени Тимофей [в деле «Сети» проходит как неустановленное лицо].
На вопрос гособвинителя Сергея Семеренко, почему Чернов не задал следователю вопрос о незаконных методах ведения следствия, когда того допрашивали в суде, Чернов ответил, что тот «все равно бы не признал вину» — сам прокурор тогда спрашивал следователя об этом, и он ответил, что «ничего этого не было».
«Его пытали током. А тебя?»
Чернов сказал, что после того, как ему предъявили обвинение по статье о наркотиках, он написал жалобу в прокуратуру. Не верил, что это поможет — «просто чтобы было».
— Ко мне приходил военный прокурор, который сказал: «Даже не знаю, что можно сделать по такой жалобе. Только опросить [сотрудников ФСБ]», — сказал на суде Чернов. — Но [сотрудники ФСБ] сказали, что они ни при чем, и он [военный прокурор] написал отказ.
Подсудимый вспомнил о другом важном, по его словам, эпизоде. Перед обвинением по статье о наркотиках следователь дал ему время «на раздумье» — Чернову подкинули лезвие в СИЗО и отправили на пять суток в карцер. Туда, со слов подсудимого, к нему приходили сотрудники ФСБ — «смеялись» и «угрожали». Сотрудник СИЗО попросил его написать заявление и «как-то самому с ними [сотрудниками ФСБ] потом решить». По мнению Чернова, тот просто не хотел участвовать в дальнейших пытках.
Суд попытался прервать рассказ Чернова — в очередной раз посчитал, что пытки не имеют отношения к делу. Но Чернов настоял, что этот эпизод очень важен, и продолжил: в расчете на то, что он «одумался» в карцере и даст нужные показания, его перевели из карантинного корпуса в обычную камеру. Он зашел в нее за пять минут до того, как его увезли на допрос к следователю ФСБ. В камере было трое сокамерников.
— Они спросили меня: «Зорин — не твой подельник?» Сказали, что с ними сидел за терроризм какой-то Зорин и что он с другом, который играл в страйкбол, обвинялся в терроризме. Я его [Егора Зорина] не знал на тот момент, но понял, что это, видимо, он и был. [Сокамерники] сказали, что его [Зорина] пытали током и спросили: «А тебя [пытали]?»
По версии родственников обвиняемых, именно Егор Зорин дал сотрудникам ФСБ признательные показания, которые стали основанием для арестов по делу «Сети».
Ветер против наркотиков
Адвокат Чернова Станислав Фоменко на заседании 28 октября попросил суд приобщить к материалам дела метеосправки о силе ветра и дождях в Пензе осенью 2017 года. По его словам, такая погода имела непосредственное отношение к закладкам наркотиков, в которых обвинили его подзащитного.
Как следует из метеосправки, осенью 2017 года в Пензе был зафиксирован ветер с порывами 15–16 метров в секунду и сильные дожди. По мнению защитника, при такой погоде свертки наркотиков размером со спичечный коробок не могли оставаться в целости и сохранности в течение года.
— У нас [в обвинении] — то кусочек в заборе, то проем двери, то столб [места, где нашли закладки якобы по адресам с телефона Чернова]. Очень маловероятно, чтобы небольшой сверток [с наркотиками] в таких условиях мог пролежать год. Это не могли быть закладки 2017 года.
Адвокат также обратил внимание суда на нарушения в протоколах осмотра телефона Alcatel, изъятого у Чернова: в них нет фотографий осмотра и подписей на некоторых страницах.
Гособвинитель Сергей Семеренко несколько раз спросил Чернова, откуда в этом телефоне взялись данные о закладках наркотиков и его личные записи — например, о походах к стоматологу.
— Я не знаю, откуда они [сотрудники ФСБ] все это надергали, с каких переписок. Все это не имеет отношения ко мне. У следователей [ФСБ] интересуйтесь и выясняйте. Это все сотрудники ФСБ, — ответил прокурору Чернов.
Дело «Сети» ФСБ возбудила в октябре 2017 года, по нему задержали 11 молодых людей из Пензы и Санкт-Петербурга. Судебные процессы по делу «Сети» идут параллельно в обоих городах: суды отказались объединить два дела в одно.
Подсудимые не признали свою вину и заявили, что «сознались» под пытками. Ни одно уголовное дело по заявлениям о пытках фигурантов дела не возбуждено.
Сторона обвинения в Пензе закончила представлять доказательства в конце июля, с начала сентября сторона защиты представляет суду свои доказательства. Результаты независимой экспертизы аудиозаписей из материалов дела разошлись с результатами экспертизы ФСБ.
28 октября Центральный окружной военный суд объявил, что судебное следствие окончено и пора переходить к исследованию дополнительных доказательств и готовиться к прениям. Адвокаты сказали «7х7», что представили еще не все доказательства и намерены продолжить заявлять о них суду.
«Сеть» — террористическая организация, запрещенная в России.
Екатерина Малышева
