Метлин Егор Михайлович

Полное описание

Описание дела

Егор Метлин обвиняется в том, что с января по 27 июля 2019 года якобы совершил действия, направленные на создание и руководство экстремистским сообществом для подготовки и совершения поджогов автомобилей и недвижимого имущества людей «неславянских национальностей». В качестве цели поджога упоминались также губернатор, начальник штаба полка и сотрудник ФСБ, но в финальное обвинение это не вошло. Он также обвиняется в изготовлении и обороте порнографических материалов за то, что в 2019 году якобы сохранил 18 порнографических видеороликов на личной странице во «Вконтакте», а также сделал три фотографии половых органов и видеозапись полового акта и в 2018-2019 годах отправил их двум знакомым женщинам в личной переписке во «Вконтакте» и «WhatsApp».

19 июля 2019 года сослуживец сообщил курировавшему часть сотруднику ФСБ, что Метлин пригласил его изготовить «коктейли Молотова», испытать их на окраине города, а затем применить против местных цыган и начальника штаба полка. 21-27 июля 2019 года ФСБ провела ОРМ «наблюдение» и «оперативный эксперимент». Сослуживец продолжал встречаться с Метлиным, ведя негласную запись. 27 июля 2019 года Метлина задержали на пустыре у завода ДСК-Тамбов, когда они якобы после испытания «коктейлей Молотова» направлялись поджигать жилой дом.

27 июля 2019 года следователь-криминалист военного следственного отдела Следственного комитета Российской Федерации по Тамбовскому гарнизону майор юстиции Бартенев А.А. возбудил уголовное дело по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 205 УК РФ («Покушение на совершение террористического акта»). 29 июля 2019 года судья Тамбовского гарнизонного военного суда Тишков А.Н. избрал в отношении Метлина меру пресечения в виде заключения под стражу, которую впоследствии продлевал он сам и судьи Летуновский Д.А., Лосев В.А. и Шевень Е.В.

Производство по делу было поручено следственной группе под руководством старшего следователя-криминалиста капитана юстиции Этцеля П.Е. К работе следственной группы был также привлечён курировавший часть сотрудник ФСБ. Расследование дела неоднократно передавали, и следственными группами руководили следователь по особо важным делам подполковник юстиции Кутейников Д.В., следователь по особо важным делам майор юстиции Коновалов В.А. и старший следователь старший лейтенант юстиции Барсуков С.И. из второго военного следственного отдела военного следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Западному военному округу. Срок предварительного следствия продлевали, в том числе, полковник юстиции Кайтаз Д.Х., подполковник юстиции Ступаков Д.В. и полковник юстиции Тылис И.Л.

2 августа 2019 года Этцель П.Е. предъявил Метлину обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 205 УК РФ («Покушение на совершение террористического акта»). 8 мая 2020 года Барсуков С.И. переквалифицировал его на ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 282.1 УК РФ («Покушение на организацию экстремистского сообщества»). Параллельно, 26 февраля 2020 года Коновалов В.А. возбудил уголовное дело по п. «б» ч. 3 ст. 242 УК РФ («Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов») из-за 18 порнографических видеороликов, якобы сохранённых Метлиным на личной странице во «Вконтакте». 27 мая 2020 года Барсуков С.И. возбудил аналогичное дело из-за трёх фотографий и видеозаписи, которые Метлин якобы отправил знакомым женщинам в личной переписке в «WhatsApp» и «Вконтакте». Все дела были соединены. 12 июня 2020 года Коновалов В.А. предъявил Метлину обвинение в окончательной редакции. В тот же день было объявлено об окончании следственных действий по делу.

Позиция обвинения

Согласно обвинению, Метлин с 2014 года был «активным сторонником праворадикальной националистической идеологии». Поступив на службу по контракту в октябре 2017 года, он якобы стал беседовать с сослуживцами о насильственных действиях против проживающих в России людей «неславянских национальностей» и предлагал прочесть «различную идеологическую литературу, в том числе экстремистскую». В январе 2019 года Метлин якобы решил создать экстремистское сообщество для подготовки и совершения систематических поджогов автомобилей и недвижимого имущества людей «неславянских национальностей» в Тамбове и Тамбовской области, чтобы вызвать общественный резонанс и разжечь ненависть и вражду. Его умысел якобы был направлен на «создание… а также на руководство таким экстремистским сообществом, его техническое оснащение, осуществление вербовки и идейной подготовки лиц для последующего их вступления» в сообщество.

Метлин якобы решил привлечь к этому сослуживцев, сначала пропагандируя им националистические взгляды, а затем планируя склонить к созданию экстремистского сообщества. В том числе он якобы пытался привлечь сослуживца, который впоследствии обратился в ФСБ: дал почитать внесённую в список экстремистских материалов книгу Бориса Миронова «Битва с игом иудейским», присылал во «Вконтакте» националистические материалы, а в ходе личных встреч «активно уговаривал, убеждал и призывал» создать экстремистское сообщество и участвовать в нём. Помимо прочего, Метлин якобы упоминал, что ранее являлся активным членом организации «Формат-18», которая запрещена в России как экстремистская, и движения «Реструкт». В июле 2019 года «в качестве предварительного плана преступной деятельности экстремистского сообщества» Метлин якобы предложил сослуживцу совершать поджоги при помощи «коктейлей Молотова». Сослуживец, якобы осознав серьёзность намерений Метлина и опасаясь ответственности, сообщил обо всём в ФСБ.

22 июля 2019 года Метлин якобы передал сослуживцу состав «коктейля Молотова» и попросил купить ингредиенты. 23 июля 2019 года они изготовили и испытали два «коктейля Молотова» на пустыре, причём Метлин якобы руководил процессом, а после испытания «дал команду» спрятать оставшиеся ингредиенты в тайнике на пустыре. 27 июля 2019 года они на велосипедах заехали за ингредиентами к тайнику и отправились изготавливать две бутылки смеси «для фактического использования при поджогах», после чего были задержаны сотрудниками ФСБ.

Согласно обвинению, Метлин также совершил незаконное изготовление и распространение порнографических материалов «с использованием средств массовой информации, в том числе информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)». «В целях реализации своего преступного умысла» он якобы намеревался по интернету «знакомиться с девушками, достигшими шестнадцатилетнего возраста, располагать их к себе и входить к ним в доверие» и «путём направления текстовых сообщений и графических изображений» вызывать у них «нездоровое сексуальное возбуждение или пробуждение интереса к сексуальным отношениям, тем самым нарушая их психическое здоровье». «В не установленные предварительным следствием время и месте» он сделал три фотографии своих половых органов и видеозапись полового акта. 21 ноября 2018 года он отправил знакомой по мессенджеру «WhatsApp» две фотографии, а 4 марта 2019 года во «Вконтакте» отправил другой знакомой фотографию и видеозапись. Кроме того, между 7 января и 24 июня 2019 года Метлин якобы сохранил на своей странице во «Вконтакте» 18 порнографических видеороликов и сделал их доступными для публичного просмотра.

Позиция защиты

Метлин свою вину не признаёт. По мнению родителей, его начали преследовать после отказа ехать в командировку в Сирию летом 2018 года – «чтобы другим было неповадно отказаться ехать воевать». Начальник Метлина доложил об отказе курировавшему часть сотруднику ФСБ, после чего последовало три провокации. Сначала сотрудник ФСБ в неформальной обстановке заводил с Метлиным разговоры о власти и национализме. Затем сослуживец подошёл к Метлину и предложил недорого купить оружие. Наконец, другой сослуживец пригласил его на велосипедную прогулку и подстроил изготовление «коктейлей Молотова». По информации родителей, следователи предлагали Метлину признать свою вину, намекая на проблемы в случае отказа. После этого было возбуждено дело о порнографии.

Защита утверждает, что состав вменяемых преступлений отсутствует. Обвинение в организации экстремистского сообщества основано на провокации. Метлин не имел умысла на создание и руководство сообществом и не предпринимал никаких действий для этого, в том числе не приискивал и не приобретал компоненты и не изготавливал из них «коктейли Молотова». Обвинение в изготовлении и распространении порнографии строится на личной переписке, в подлинности которой есть сомнения, а также видеороликах, которых на странице во «Вконтакте» нет и возможно никогда не было. Защита считает окончание следственных действий по делу преждевременным, в том числе потому, что не проведён ряд экспертиз, которые могут доказать невиновность Метлина: компьютерно-техническая экспертиза переписки во «Вконтакте» и якобы обнаруженных порнографических материалов, дополнительная фоноскопическая экспертиза негласных записей, и психолого-лингвистическая экспертиза негласных записей и переписки с сослуживцем.

Признаки политической мотивации и незаконности лишения свободы

1) Признаки политической мотивации уголовного преследования

Представляется, что преследование Метлина могло быть вызвано сочетанием личного конфликта с начальником, а также его приверженности взглядам, явно нежелательным в воинской части: оппозиционным и особенно антивоенным.

Родители утверждают, что Метлина пригласили служить по контракту благодаря спортивным успехам, из-за чего начальник говорил: «Ты занимаешь не своё место, ты за него не заплатил».

По словам отца, Метлин не скрывал оппозиционных взглядов, в результате чего выделялся из военнослужащих. Это подтверждают многочисленные показания сослуживцев и знакомых извне воинской части. По их словам, он «неоднократно упоминал, что негативно относится к действующей власти», «крайне негативно высказывался касаемо СМИ и утверждал, что в СМИ излагается ложь», был против религии, говорил, что «политика России направлена против людей», «телевизор – это зло», «медицина плохая», нужно «не дать возможности власти России истребить русский народ», «флаг нужно сжечь и растоптать, как и власть РФ». Часть свидетелей уточняла, что проблемы с властью Метлин связывал с тем, что она находится в руках «жидов». Негласные записи разговоров подтверждают оппозиционные взгляды Метлина. Психолого-лингвистическая судебная экспертиза записей резюмировала их как «негативное отношение к внутренней политике российской власти, основанное на представлении о целенаправленном истреблении властью этнически русского населения страны («геноцида русского народа») и ответственности за экономическое расслоение общества (наличие чрезмерно богатых людей при бедности большинства населения); негативное отношение к представителям органов безопасности, представление о их провоцирующей роли в различных конфликтных ситуациях». Частью предъявленного Метлину обвинения является то, что он предлагал сослуживцам прочесть «различную идеологическую литературу». Своих знакомых он призывал читать, изучать историю и интересоваться политикой. Сослуживец, обратившийся в ФСБ, в показаниях упоминал, что Метлин хотел создать партию или общественное движение для продвижения своих взглядов.

Очевидно, наименее желательными для начальства были антивоенные взгляды Метлина. Согласно служебной характеристике и заключению психолого-психиатрической экспертизы, он «отрицательно высказывался об участии в вооружённых конфликтах». Начальник в своих показаниях подтвердил, что летом 2018 года Метлин отказался от командировки в Сирию «ввиду своих личных убеждений». Интересна реакция начальника, который не доложил об этом вышестоящему руководству, а сообщил в ФСБ. Родители Метлина связывают его преследование именно с этим отказом и сообщением в ФСБ. Хотя, исходя из предоставленных нам материалов дела, могли существовать и другие причины повышенного внимания к Метлину со стороны ФСБ, версия родителей заслуживает внимания, тем более что, по их информации, провокации начались именно после этого.

Правозащитный центр «Мемориал» неоднократно фиксировал обвинения в создании экстремистского сообщества против критиков власти, например в делах ингушской оппозиции, «БАРС» и «Нового Величия». В основе дела «Нового Величия» была провокация ФСБ, которая вероятно присутствовала и в деле Метлина. Мы полагаем, что дело об изготовлении и распространении порнографических материалов могло быть возбуждено для оказания давления на Метлина по основному, экстремистскому обвинению. Власти нередко используют обвинения в подобных преступлениях для дискредитации своих критиков в глазах общества – например, в делах Юрия Дмитриева и Юлии Цветковой.

2) Признаки нарушения гарантированных прав и свобод

Право на справедливое судебное разбирательство

Мы считаем вероятной версию защиты о провокации в отношении Метлина.

Прежде всего, примечательно, что сослуживец обратился в ФСБ и не сообщил о якобы планировавшемся преступлении руководству. Согласно материалам дела, обычно военнослужащие о подозрительных обстоятельствах докладывали своему начальнику. По словам отца Метлина, сослуживец упоминал о желании перейти на службу в ФСБ, таким образом, у него могли быть мотивы или связь с ведомством. С другой стороны, сослуживец это отрицает и прямых доказательств у нас нет.

Независимо от того, работал ли он в ФСБ, в его действиях во время оперативного эксперимента имеются признаки провокации. Комплексная психолого-лингвистическая экспертиза негласных записей показала его активную роль в разговорах с Метлиным. Экспертами установлено, что сослуживец инициировал разговоры о притеснениях со стороны «лиц нерусской национальности», выражал своё негативное отношение к цыганам, обиду на них, рассказывал Метлину о притеснениях с их стороны, что могло быть «направлено на инициирование у того сочувствия к нему, а также аналогичного (враждебного) отношения», а также привлекал внимание к лицам, негативно оцениваемым им и их поведению. Ст. 5 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности» прямо указывает, что «органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация)». Европейский суд по правам человека неоднократно признавал, что использование полученных в результате провокации правоохранительных органов доказательств нарушает право на справедливое судебное разбирательство.

Мы не можем однозначно утверждать о провокации, поскольку подлинность самой негласной записи, на основании которой была проведена экспертиза, оспаривается защитой. Кроме того, в нашем распоряжении имеется лишь расшифровка записей, из которой не до конца понятны интонации и смысл разговоров.

Право на свободу от пыток

Метлин сообщал о нанесении побоев при задержании и чрезмерно затянутых наручниках, которые резали руки – следы, по его словам, были видны даже через пять месяцев. По словам родителей, с 29 июля 2019 года он содержится в одиночной камере, и им намекали на то, что он покончит с собой. На данный момент мы не можем подтвердить или опровергнуть применение пыток к Метлину, но считаем это важным признаком нарушения его прав и будем следить за дальнейшей информацией.

3) Признаки фальсификации доказательств при отсутствии состава правонарушений

Говоря об уголовном деле в целом, сразу привлекает внимание следующее:

• Ключевые доказательства обвинения получены при непосредственном участии заинтересованного в исходе дела сотрудника ФСБ. На негласных записях разговоров Метлин говорит о желании застрелить его, а машину поджечь «коктейлями Молотова». Информация об этом впоследствии исчезла из обвинения, однако сотрудник ФСБ о ней знал и в свидетельских показаниях говорил о страхе за свою жизнь и здоровье, если Метлин выйдет на свободу. При этом именно он проводил ОРМ до возбуждения уголовного дела, а затем осуществлял его оперативное сопровождение.

• У следователей были пароли к учётной записи Метлина во «Вконтакте» за девять дней до проведения ОРМ «снятие информации с технических каналов связи» и более чем за два месяца до выемки переписки из «Вконтакте». Это не может не вызывать сомнения в подлинности полученных в результате доказательств: переписки во «Вконтакте» и информации о порнографических видеороликах.

Покушение на организацию экстремистского сообщества

Обвинение основывается на показаниях сослуживца Метлина, который сообщил о якобы готовившемся преступлении. Именно с его обращения начались оперативно-розыскные мероприятия и затем – уголовное дело. Данный сослуживец участвовал в ОРМ «опрос», нескольких допросах, очной ставке с Метлиным и проверке показаний на месте. Переписка во «Вконтакте» подтверждает его слова, что они общались на националистические темы, Метлин присылал ему националистические материалы и одалживал книгу Бориса Миронова, рассказывал, что снимал акции Тесака и был у него на суде. Дома у Метлина были обнаружены телефоны с перепиской и звонками с сослуживцем, телефон сослуживца, который тот в целях конспирации оставил перед отправкой на пустырь, а информация от мобильного оператора о звонках между ними примерно совпадает с предполагаемыми встречами. Показания двух сотрудников ФСБ в общих чертах подтверждают показания сослуживца об обращении в ФСБ.

В показаниях сослуживца есть ряд противоречий, например, кого Метлин якобы предлагал атаковать и когда якобы зашёл разговор об использовании «коктейлей Молотова» для реального нападения. Сослуживец в своих показаниях упоминал, что Метлин хотел создать партию или общественное движение для продвижения своих взглядов. Неясно, о каком объединении шла речь: с одной стороны, Метлин якобы говорил, что хочет «вроде как это сделал «Тесак», только по борьбе с евреями», с другой – он не уточнял методы действий и речь, по-видимому, могла идти просто об объединении единомышленников. Из переписки во «Вконтакте» тоже не похоже, что при общении с сослуживцем Метлин стремился создать экстремистское сообщество, скорее он просто был рад найти единомышленника.

Ключевым доказательством обвинения являются результаты ОРМ «оперативный эксперимент» и «наблюдение», в том числе негласные аудио- и видеозаписи. Записи исследовали в ходе фоноскопической и комплексной психолого-лингвистической судебных экспертиз. Если верить расшифровке негласных записей и экспертизам, Метлин с сослуживцем изготавливал «коктейли Молотова», практиковался в бросках, говорил, в том числе, о желании совершать поджоги автомобилей и домов, разжечь ими национальную ненависть и вражду, привлекать к их совершению несовершеннолетних за деньги, и рассуждал, что понадобится для поджогов.

Однако, оперативно-розыскные мероприятия, вероятно, сопровождались нарушениями. Например, при назначении ОРМ «оперативный эксперимент» 21 июля 2019 года, в обосновании указано, что Метлин отправил сослуживцу состав «коктейля Молотова» и попросил купить ингредиенты, хотя, согласно негласным записям, это случилось на следующий день, уже в ходе эксперимента. По словам адвоката, в подлинности и аутентичности записей есть сомнения. Фоноскопическая экспертиза подтвердила отсутствие монтажа, однако эксперты отмечали несоответствие даты нескольких файлов дням, в которые якобы проводилась запись. Кроме того, они исследовали диски, на которые ФСБ переписала записи, и не имели возможности сравнить их с исходными материалами.

Даже если негласные записи подлинны и аутентичны, из их расшифровки видно, что Метлину вменяют более активную роль, чем у него была. Следствие считает, что он в ходе личных встреч «активно уговаривал, убеждал и призывал» сослуживца создать экстремистское сообщество и участвовать в нём, но подтверждения этому нет. По мнению следствия, Метлин изучил литературу об изготовлении «коктейлей Молотова» – из разговоров же следует, что он просто увидел чью-то публикацию во «Вконтакте», а проверить правильность рецепта побоялся, полагая, что правоохранительные органы отслеживают такие ресурсы. Согласно следствию, Метлин поручил сослуживцу купить ингредиенты, однако из записи видно, что сослуживец сам настойчиво предложил свою помощь. Следствие считает, что Метлин руководил процессом изготовления, из записей же складывается впечатление, что они советовались друг с другом. Следствие утверждает, что Метлин дал сослуживцу команду спрятать остатки ингредиентов на пустыре, но из записи понятно, что сделать это его уговорил сослуживец. Метлин также говорит на записи, что не имеет определённого плана, недостаточно готов к каким-то действиям (например, «ты так у меня спрашиваешь, как-будто я уже всё продумал давно, на год вперёд»). Очевидно, что все эти действия следователи добавили для того, чтобы представить Метлина организатором и руководителем сообщества, но его реальная роль не соответствовала представленной в обвинении.

Кроме того, негласная запись свидетельствует о том, что в момент задержания Метлин, вопреки версии обвинения, не направлялся для поджога жилого дома. При встрече он говорит, что собирается после неё съездить посмотреть съёмные квартиры и «проехать через дачи вон те, там, может, что посмотреть», «заброшку», предлагает вечером побегать вместе. Ещё он говорит, что не взял ничего, «только дома», «мы ж, как бы, не договаривались, (…) (куда) поедем». Сослуживец взял с собой некоторые компоненты смеси «на всякий случай, мало ли что». Непосредственно перед задержанием они обсуждали, испытать ли им изготовленные «коктейли Молотова» на каком-нибудь заброшенном здании или оставить смесь в тайнике и сделать это в другой день. То, что сотрудники ФСБ всё же задержали их в этот момент, может свидетельствовать о том, что они знали, что ждать нечего.

Третьим ключевым доказательством обвинения являются два «коктейля Молотова» и ингредиенты для их изготовления, обнаруженные при осмотре места происшествия. Кроме того, в ходе ОРМ «обследование помещений» дома у Метлина были обнаружены записанный им от руки состав «коктейля Молотова» и некоторые вещества, которые возможно использовались для изготовления смеси в другой день. В отношении них проводились взрывотехническая и физико-химическая судебные экспертизы, определявшие природу и назначение веществ.

Вместе с тем, согласно генетической судебной экспертизе, следы ДНК Метлина обнаружены только на бутылке лимонада, из которой они с сослуживцем предположительно пили. На предметах с места происшествия в основном содержатся следы ДНК сослуживца. Отпечатков пальцев, пригодных для идентификации личности, на предметах не оказалось. Логичным объяснением отсутствия следов может быть, что Метлин протёр предметы, однако доказательств этого также не обнаружено. Физико-химическая судебная экспертиза не нашла следов на ткани и полотенцах, обнаруженных на месте происшествия. У Метлина была с собой влажная салфетка, но её вернули как не имеющую значения для дела, значит она не была использована или следов на ней не было. Других подходящих предметов (например, носового платка или перчаток) при Метлине не обнаружено. Всё это свидетельствует в пользу того, что он просто не трогал бутылки и не изготавливал «коктейли Молотова». Также примечательно, что после задержания у него не взяли смывы с рук или одежды на наличие компонентов «коктейля Молотова», что было бы важным доказательством вины.

Обвинение также использует в качестве доказательств показания девяти сослуживцев и четверых знакомых Метлина извне части о его националистических высказываниях. Три сослуживца подтверждают, что он одобрял насильственные действия и конкретно – поджоги на национальной почве, а двое считают, что Метлин пытался вовлекать их в некую националистическую деятельность. Показания некоторых из них подтверждает националистическая переписка во «Вконтакте». Сослуживица Метлина и его начальник в показаниях говорили об обнаружении его ежедневника с националистическими цитатами весной 2018 года. В ходе ОРМ «обследование помещений» дома у Метлина обнаружены националистические и признанные экстремистскими материалы в электронном и печатном виде (в том числе книга Бориса Миронова, которую он давал заявившему в ФСБ сослуживцу и предлагал другим сослуживцам, с дарственной надписью Метлину, а также среди прочитанных электронных книг – «Азбука домашнего терроризма»); националистические заметки и цитаты из литературы; на телефоне – скриншоты с компьютера о книгах, в том числе признанных экстремистскими материалами; материалы, подтверждающие общение с Тесаком и «Реструктом».

Однако, важно учитывать, что сослуживцы находятся в явно зависимом положении от руководства части и могут бояться высказаться в защиту Метлина. Кроме того, многие материалы дела (характеристики, показания сослуживцев, заключение комплексной стационарной психолого-психиатрической судебной экспертизы) упоминают, что Метлин был необщительным и друзей в воинской части не имел.

Бывшая жена, родные и трое друзей охарактеризовали Метлина совсем иначе. Давний друг дал показания, что на националистические темы они не общались, а сам Метлин безобиден. Один из друзей подчеркнул, что Метлин общался с нерусскими людьми и относился к ним нейтрально. Бывшая жена утверждала, что он мог лишь крайне редко назвать нерусских «чурками». Брат и бывшая девушка сказали, что Метлин не предлагал им какой-либо националистической литературы. Отец пояснил нам, что у Метлина самого есть нерусские корни. Кроме того, если его сын иногда и высказывался против незаконных действий людей других национальностей, то не против народов. Представляется, что люди, долгое время знающие Метлина, лучше других знакомы с его взглядами.

Примечательно также, что до задержания характеристики Метлина из воинской части были исключительно положительными. Согласно заключению психолого-лингвистической экспертизы, в его служебной карточке только благодарности и поощрения, взысканий нет. В 2018 году Метлина дважды повышали по службе, а летом 2018 года его хотели отправить в командировку в Сирию. Если он, по мнению начальства, мог не сработаться с сослуживцами других национальностей, едва ли его отправляли бы в столь ответственную командировку.

Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов

Обвинение основывается на якобы обнаруженных в ходе предварительного следствия на странице Метлина во «Вконтакте» 18 порнографических видеороликах, а также его личных переписках с двумя женщинами, в ходе которых он якобы отправил им во «Вконтакте» и «WhatsApp» три фотографии своих половых органов и видеозапись своего полового акта. Комплексная психолого-искусствоведческая судебная экспертиза установила, что все указанные материалы являются порнографией. Отправленная видеозапись и две фотографии находились в телефоне, обнаруженном дома у Метлина в ходе ОРМ «обследование помещений». В другом телефоне, обнаруженном дома у Метлина, также содержались контакты указанных женщин.

По словам адвоката, подлинность переписок и наличие порнографических видеороликов вызывает сомнение. Действительно, на момент составления справки порнографические видеоролики на странице Метлина во «Вконтакте» отсутствуют. При использовании указанных в обвинении ссылок открываются видеоролики на порнографических страницах «Вконтакте», причём три ролика недоступны для просмотра. Что касается файлов из телефона Метлина, защита утверждает, что их могли поместить на телефон, но в проведении компьютерно-технической судебной экспертизы, чтобы определить их происхождение, отказано.

Обвинение опирается также на показания арендодателя квартиры Метлина. Он узнал на порнографических материалах из переписки свою квартиру по наклейке на двери и дефектам мебели. Наличие наклейки подтвердилось в ходе последующего осмотра квартиры. Обвинение также опирается на показания потерпевших женщин. Однако обе из них не сохранили переписку, а одна не могла вспомнить об общении, пока ей не показали сообщения. Интересно, что согласно протоколу её допроса, следователь предъявлял ей переписку во «Вконтакте», которую она узнала, хотя с Метлиным она якобы переписывалась в «WhatsApp».

Сослуживец Метлина, сообщивший в ФСБ о создании экстремистского сообщества, дал показания о том, что тот показывал на своём мобильном телефоне «изготовленные им фотографии и видео своих половых органов, а также как он вступает в половой контакт с девушками» и «хвастался, что у него много порнографических файлов» в телефоне и во «Вконтакте». Сослуживец подтвердил, что скорее всего  именно вменяемые Метлину 18 роликов из «Вконтакте» видел у него в телефоне, а также не исключает, что Метлин показывал ему именно те файлы, которые отправлял женщинам. Другой сослуживец Метлина сообщил следствию, что Метлин показывал ему видеозапись полового акта без лиц участников (запись, которую он якобы отправлял знакомой, также не содержит лиц). Другие сослуживцы упоминали, что Метлин много рассказывал им о своих интимных отношениях, показывал переписку и фотографии женщин, в том числе эротические, а также некие видеозаписи половых актов мужчин и женщин.

Рассматривая обвинение в изготовлении и распространении порнографических материалов в целом, важно отметить, что ни «Вконтакте», ни «WhatsApp» не включены в реестр СМИ Роскомнадзора. Метлину же вменяются деяния, совершённые «с использованием средств массовой информации, в том числе информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)»». Также, даже если предположить, что деяния имели место, большое сомнение вызывает наличие вменяемого Метлину умысла. По версии обвинения, он сохранил себе на страницу видеоролики с порнографических страниц, чтобы их распространить. Учитывая, что они уже были публично доступны на этих страницах, единственная логичная цель сохранения – личный просмотр. По версии обвинения, Метлин специально входил в доверие к женщинам, чтобы отправлять им порнографические материалы и «нарушать» их «психическое здоровье». Однако материалы дела свидетельствуют о том, что Метлин долго общался с этими двумя женщинами (5 и 23 дня; переписка в «WhatsApp» насчитывает 333 листа, во «Вконтакте» – 55 листов) и после этого по их просьбе отправил интимные сообщения. Абсурдно полагать, что его действия были объединены умыслом распространить порнографию.

4) Причины непризнания политзаключённым

Мы не можем признать Егора Метлина политзаключённым в силу неполноты сведений и поскольку материалы дела содержат его призывы к насильственным действиям по национальному признаку и отражают намерение совершить преступления против личности и имущества на почве ненависти.

Защита оспаривает подлинность этих материалов, и возможно проведение дополнительных экспертиз позволит исключить препятствия для признания Метлина политзаключённым.

Таким образом, в настоящее время Егор Метлин не подпадает под критерии признания политзаключённым, которыми пользуется Правозащитный центр «Мемориал», но обстоятельства позволяют говорить о том, что его преследование имеет признаки политической мотивированности и незаконности.

Включение людей в список лиц, подвергающихся уголовному преследованию, в котором с большой вероятностью присутствуют признаки политической мотивации и серьёзного нарушения закона, не означает их признания политзаключёнными. Равно включение людей в такой список не означает ни согласия с их взглядами и высказываниями, ни одобрения их высказываний или действий.

Адвокат: Маркеева Оксана Геннадьевна

Ссылки на публикации в СМИ:

Информационно-аналитический центр «СОВА». В Тамбове арестован сержант, подозреваемый в попытке поджога дома «неславян» //

https://sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2019/07/d41301/

7х7. Тамбовскому контрактнику переквалифицировали обвинение в терроризме на экстремизм //

https://7×7-journal.ru/news/2020/05/08/tambovskomu-kontraktniku-perekvalificirovali-obvinenie-v-terrorizme-na-ekstremizm

Дата обновления справки: 16.06.2021 г.