Арбузенко Алексей Валериевич

Полное описание

По версии следствия, в июне-июле 2022 года Алексей Арбузенко совместно со своим на тот момент 15-летним сыном из хулиганских побуждений закидал краской и исписал оскорбительными надписями не менее трёх баннеров с изображением военнослужащих Вооружённых сил Российской Федерации, обезобразив тем самым их внешний вид. Кроме того, Алексей Арбузенко с помощью чёрной краски и трафарета наносил на уличные урны надпись «домик для Путина» и схематичный портрет этого чиновника.

По некоторым сведениям, информацию о своих действиях и фотографии он опубликовал в сетевом сообществе «Протестный Тольятти», что позволило сотрудникам ЦПЭ в скором времени его вычислить и задержать. 3 августа 2022 года против Алексея Арбузенко было возбуждено уголовное дело.

После задержания Алексея Арбузенко канал «ЧП Самара» разместил его признание, снятое на камеру: «В июне-июле 2022 года совершил ряд актов вандализма по отношению к плакатам с изображением… с изображением военнослужащих российской армии, совершивших подвиг на территории Украины. В содеянном раскаиваюсь, прошу прощения у лиц, чьи чувства я мог задеть». На видеозаписи Арбузенко часто запинается и смотрит вниз, как будто вынужден произносить заученный текст.

По-видимому, потом следствие установило, что в инкриминируемых Алексею Арбузенко действиях также принимал участие его 15-летний сын. Подростку также было предъявлено обвинение — вероятно, по ч. 2 ст. 214 УК УК РФ (возраста привлечения к уголовной ответственности по ст. 280.3 УК РФ он не достиг).

Государственный обвинитель просил назначить Алексею Арбузенко 8 лет лишения свободы. В связи с тем, что суд проходил в закрытом для слушателей и прессы режиме (вероятно, из-за участия в нём несовершеннолетнего), иные подробности по делу неизвестны.

Дело вёл следователь Б.Ф. Халифаев, обвинительное заключение утвердил заместитель прокурора Автозаводского районаТольятти советник юстиции Дмитрий Харатхай.

Приговор вынесен Автозаводским районным судом города Тольятти 12 мая 2023 года, судья — Артём Викторович Лосев. 31 июля 2023 года в апелляционной инстанции Самарский областной суд оставил в отношении Алексея Арбузенко без изменения. Дело против его сына прекращено, подросток освобождён от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности.

Основания признания политзаключённым

Неправовой характер ст. 280.3 УК РФ

Через неделю после начала полномасштабного российского вторжения в Украину, 4 марта 2022 года, Госдума России в чрезвычайном порядке (не в виде отдельных законопроектов, а путём внесения поправок в другие, уже принятые в первом чтении) приняла законы о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях и Уголовный кодекс. Эти законы касались призывов к санкциям, распространения фейков о российских вооружённых силах, их дискредитации, а также призывов к «воспрепятствованию их использования». В тот же день законы одобрил Совет Федерации, и уже вечером их подписал президент. Поправки вступили в силу со дня официального опубликования — 5 марта 2022 года.

Состав преступления, предусмотренного новой ст. 280.3 УК РФ, сформулирован следующим образом: «Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооружённых Сил РФ в целях защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, в том числе публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооружённых Сил РФ в указанных целях, а равно направленные на дискредитацию исполнения государственными органами РФ своих полномочий за пределами территории Российской Федерации в указанных целях, совершённые лицом после его привлечения к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года». (Привлечение к административной ответственности «за аналогичное деяние» происходит по принятой в том же пакете законов ст. 20.3.3 КоАП РФ).

Указанная выше формулировка ст. 280.3 УК РФ не отвечает принципу правовой определённости, о котором Конституционный Суд РФ говорит, что этот «общеправовой критерий определённости, ясности, недвусмысленности правовой нормы вытекает из конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, поскольку такое равенство может быть обеспечено только при условии единообразного понимания и толкования нормы всеми правоприменителями». Также Конституционный Суд, разделяя позиции ЕСПЧ, цитировал: «закон во всяком случае должен отвечать установленному Конвенцией стандарту, требующему, чтобы законодательные нормы были сформулированы с достаточной чёткостью и позволяли лицу предвидеть, прибегая в случае необходимости к юридической помощи, с какими последствиями могут быть связаны те или иные его действия» (Постановление Конституционного Суда РФ от 27.05.2008 № 8-П).

Само понятие «дискредитации», ключевое для толкования и применения ст. 280.3 УК РФ, не имеет чётко определённого юридического значения. Законодатель не даёт дефиниции «дискредитации» ни в ст. 20.3.3 КоАП РФ, ни в ст. 280.3 УК РФ, ни в обоих этих кодексах в целом. Единственное определение этого понятия, содержащееся в законодательстве, сформулировано в Федеральном законе № 135-ФЗ «О защите конкуренции» и описывает дискредитацию как распространение ложных, неточных или искажённых сведений, которые могут причинить убытки и/или ущерб деловой репутации. Однако, во-первых, это понимание относится к другой отрасли права и описывает иные общественные отношения, а согласно ст. 3 УК РФ, применение уголовного закона по аналогии не допускается, а во-вторых, основанное на таком понимании дискредитации толкование состава преступления, предусмотренного ст. 280.3 УК РФ, фактически совпадало бы с составом другой, противоречащей принципам права статьи УК— ст. 207.3 УК РФ, запрещающей публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооружённых Сил РФ.

Буквальное же значение термина «дискредитация» в русском языке, содержащееся в словарях Ожегова, Ушакова, Ефремовой и других, — подрыв доверия к чему-то, умаление чьего-то авторитета. Таким образом, фактически ст. 280.3 УК РФ под угрозой сурового наказания запрещает умалять авторитет власти и подрывать доверие к ней, её органам, решениям и действиям. Такое понимание смысла статьи подтверждается тем, что её диспозиция в состав публичных действий, направленных на дискредитацию использования ВС РФ, включает призывы к воспрепятствованию такому использованию, тем самым прямо запрещая выражение мнения о действиях органов власти. Соответственно, ст. 280.3 УК РФ может быть использована для запрета любых публичных действий, которые, по мнению правоприменителя, ставят под сомнение необходимость, допустимость, правомерность или целесообразность использования Вооружённых Сил и декларируемые цели их использования.

Подобные запреты, очевидно, являются запретами на выражение мнения и общественную дискуссию относительно важнейших политических решений и действий государственных органов. В демократическом обществе авторитет власти и доверие к ней являются результатом политической конкуренции, а их «подрыв» и «умаление» — правомерные цели действий оппонентов власти.

Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах, «каждый человек имеет право беспрепятственно придерживаться своих мнений, … имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения или иными способами по своему выбору».

Ограничения пользования этими правами «должны быть установлены законом и являться необходимыми: для уважения прав и репутации других лиц; для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения».

Аналогичные гарантии содержатся в ст. 29 Конституции РФ о свободе мысли и слова. Ограничения этих свобод связаны с запретом пропаганды или агитации, возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду, пропаганду социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства, а также с государственной тайной.

Ограничения свободы выражения, установленные ст. 280.3 УК РФ, со всей очевидностью не служат тем целям, для достижения которых такие ограничения могли бы быть установлены.

Аналогично эта статья УК РФ ставит права и свободы человека и гражданина в зависимость от его убеждений, вопреки гарантиям, предусмотренным ст. 19 Конституции РФ. Также она посягает на право свободно выбирать, иметь и распространять убеждения и действовать в соответствии с ними, гарантированное ст. 28 Конституции РФ.

Кроме того, ст. 280.3 УК РФ ставит наличие состава преступления в зависимость от факта предшествующего привлечения лица к административной ответственности. Таким образом, привлечение к уголовной ответственности и вынесение решения в рамках уголовного процесса основываются на судебном решении, принятом в порядке производства по делам об административных правонарушениях, предполагающего существенно более низкий уровень гарантий соблюдения прав и свобод лица, привлекаемого к ответственности, чем это предусмотрено нормами уголовного процесса.

В соответствии с ч. 5 ст. 4.1. КоАП РФ(«Общие правила назначения административного наказания»)никто не может нести административную ответственность дважды за одно и то же административное правонарушение. Аналогично ч. 2 ст. 6 УК РФ(«Принцип справедливости»)устанавливает, что никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление. Указанные нормы, как в совокупности, так и по отдельности закрепляют принцип, согласно которому лицо подлежит ответственности за одно и то же совершённое противоправное деяние лишь однажды. Запрет повторного наказания предусмотрен и ст. 4 Протокола № 7 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, тогда как ст. 280.3 УК РФ фактически устанавливает уголовную ответственность за действия, за которые лицо уже подверглось административному наказанию.

Основываясь на вышесказанном, мы полагаем, что ст. 280.3 УК РФ противоречит как российской Конституции, международным обязательствам РФ, так и базовым принципам права.

Упомянутые органические дефекты ст. 280.3 УК РФ определяют её неправовой характер, вследствие которого даже её добросовестное применение является недопустимым. Однако и сам факт срочного внесения указанной статьи в Уголовный Кодекс немедленно после начала вооружённой агрессии против Украины, и сопровождавшая её рассмотрение и принятие риторика официальных лиц, и, главное, контекст её применения — ведущиеся боевые действия и сопутствующая им государственная военная пропаганда — исключают подобную добросовестность. В ситуации, когда единственными правдивыми сведениями и допустимыми оценками объявляются сведения и оценки официальных российских источников, не только оправдывающих агрессивную войну и абсурдно приписывающих ей цели защиты интересов Российской Федерации и её граждан, поддержания международного мира и безопасности, но и запрещающих называть события, с любой точки зрения являющиеся войной, словом «война», применение этой неправовой по своей природе статьи УК РФ также имеет исключительно недобросовестный и неправовой характер.

Это вывод полностью подтверждается практикой применения ст. 20.3.3 КоАП РФ, имеющей тождественную диспозицию со ст. 280.3 УК РФ. По ней преследованиям подвергаются как граждане, выступающие с антивоенными лозунгами, так и демонстрирующие так или иначе своё личное отношение к происходящим событиям. По этой статье преследовались пикетчики с плакатами «Миру мир», цитатами из классиков мировой литературы и просто с плакатом «*** *****». С некоторыми примерами из практики можно ознакомиться, например, тут.

Фактически по ст. 280.3 УК РФ преследованиям может быть подвергнут любой гражданин, высказывающий тем или иным способом любое отношение к использованию Вооружённых Сил РФ, а также к декларируемым целям этого использования, кроме однозначного одобрения того и другого.

Исходя из изложенного, Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает, что ст. 280.3 УК РФ носит антиправовой характер, создана для осуществления политических репрессий против критиков власти и должна быть отменена. Любые преследования по этой статье являются неправомерными и должны быть прекращены.

Другие обстоятельства дела

В части вменения Алексею Арбузенко ст. 214 УК РФ следует согласиться с Информационно-аналитическим центром «Сова», полагающим по поводу данного состава следующее: «У нас вызывает сомнения обоснованность преследования за политически мотивированный вандализм. На наш взгляд, фактически речь идёт об одной из форм политической критики. Проявление политической вражды само по себе не криминализовано, и, если такой вандализм не связан с пропагандой насилия и ксенофобии, степень его общественной опасности невелика, и он вряд ли требует преследования в уголовном порядке. В целом, с нашей точки зрения, когда нанесён не слишком серьёзный ущерб имуществу, дела по ст. 214 УК следовало бы прекращать за малозначительностью. Для тех случаев, когда сделать это невозможно, но ущерб все равно относительно невелик, можно было бы ввести в КоАП статью, аналогичную ст. 7.17 КоАП об уничтожении или повреждении чужого имущества, либо уточнить саму эту статью, включив в её состав вандализм, не нанёсший крупного ущерба».

В случае Алексея Арбузенко ущерб является небольшим и вряд ли может оцениваться как значительный: несколько урн с нанесёнными по трафарету надписями и три слегка испачканных краской баннера. Однако российское правоприменение в условиях авторитаризма и развязанной войны выбирает для преследования инакомыслящих прямо противоположный подход: использует правовую норму о «вандализме» именно для преследования за политическую позицию. Именно в связи с ней действия, которые иначе можно было бы, в зависимости от размера ущерба, оценивать либо административно, либо как уголовно наказуемую порчу имущества, оцениваются как более общественно опасный и суровее наказываемый вандализм. В то же время мы считаем, что мотив антивоенного протеста не увеличивает, а снижает общественную опасность даже и в самом деле противоправных деяний.

При этом выбор формы протеста продиктован в том числе и тем, что за время войны с Украиной тысячи несогласных с военными действиями россиян привлечены к ответственности за участие в мирных антивоенных протестах. В нарушение Конституции РФ противники войны лишены права на участие в мирном протесте и в выражении в любой форме своего мнения, не совпадающего с официальной позицией российских властей, и преследуются за любые проявления инакомыслия. В отсутствие легальных форм выражения протеста люди ищут разные пути привлечения внимания к своему несогласию с происходящим в стране.

Неконкретность формулировок и сама конструкция ст. 214 УК РФ, позволяющая избирательно подвергать преследованию за действия, выражающие оппозиционную общественную позицию, не раз делали её инструментом политических репрессий. Характерными примерами такого её использования являются дело о «вандализме» у здания Генпрокуратуры, дело челябинских анархистов, дело Александра Мартынова и Людмилы Разумовой.

Ч. 4 ст. 150 УК РФ («вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления преступной группой по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти»), очевидно, вменена Алексею Арбузенко потому, что в акциях по забрасыванию краской провоенных плакатов и нанесению рисунков на мусорные урны принимал участие его несовершеннолетний сын. На наш взгляд, молодой человек, достигший возраста 15 лет, вполне может иметь своё мнение по поводу войны, развязанной Российской Федерацией. Свидетельством тому является уголовное дело против политзаключённого Алексея Москалёва, которое было возбуждено после того, как его четырнадцатилетняя дочь вместо милитаристского рисунка нарисовала в школе антивоенный. Алексей Арбузенко — педагог-психолог, в профессиональных социальных сетях можно найти множество благодарностей от родителей детей, которым он оказывал помощь. Представляется крайне маловероятным, чтобы он вопреки воле своего сына заставлял его принять участие в антивоенных акциях либо манипулировал им. С большей долей вероятности выбор сына был самостоятельным и осознанным. Кроме того, не соглашаясь с квалификацией содеянного Алексеем Арбузенко как преступных, мы не можем, следовательно, согласиться и с тем, что совершение описанных выше действий вместе с сыном является вовлечением последнего в преступную деятельность и служит основанием для уголовной ответственности по ещё одной статье УК.

Мы с сомнением и недоверием смотрим на «видеопризнание» Алексея Арбузенко, которое, в любом случае, ни в коей мере не может рассматриваться в качестве доказательства его вины. К сожалению, в современной России в обиход силовиков вошла практика получения подобных «признаний», с использованием непосредственного физического насилия или угрозой его применения. «Выбитые» подобным образом «признания и извинения», которые затем размещают для последующего их размещения в провластных СМИ, служат в том числе для того, чтобы придать фабрикуемым делам достоверности в глазах общества, а также — устрашить противников войны и действующей власти. В случае с «видеопризнанием» Алексея Арбузенко нельзя забывать к тому же о том, что уголовное дело было возбуждено и против его сына, что могло сделать отца удобным объектом для манипуляций.

Как отмечали СМИ региона, интересы Алексея Арбузенко не ограничивались сферой профессиональной деятельности, горожанам Алексей знаком как разносторонне развитая творческая личность. Он неоднократно публиковал стихи в местных поэтических сборниках, выступал на творческих вечерах, размещал свои литературные произведения на сайте «Проза.ру». Поклонники рок-музыки знают Алексея Арбузенко как гитариста, автора текстов и лидера нескольких городских музыкальных коллективов.

Назначенное Арбузенко наказание вопиюще не соответствует предполагаемой общественной опасности его действий и причинённому ими ущербу.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал», продолжающий работу ликвидированного государством Правозащитного центра «Мемориал», согласно международному руководству по определению понятия «политический заключённый», находит, что уголовное дело против Алексея Арбузенко является политически мотивированным, направленным на недобровольное прекращение публичной деятельности критиков власти и устрашение общества в целом, т.е. упрочение и удержание власти субъектами властных полномочий. Лишение свободы было применено к нему в нарушение прав на свободу слова, справедливое судебное разбирательство и иных прав и свобод, гарантированных Международным пактом о гражданских и политических правах или Европейской Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, оно явно непропорционально его действиям. Мы считаем, что его уголовное преследование и лишение свободы обусловлено его антивоенной позицией.

Независимый правозащитный проект «Поддержка политзаключённых. Мемориал» считает Алексея Арбузенко политическим заключённым и требует его немедленного освобождения и прекращения его уголовного преследования.

Признание лица политзаключённым не означает ни согласия проекта «Поддержка политзаключённых. Мемориал» с его взглядами и высказываниями, ни одобрения его высказываний или действий.

Дата обновления справки: 08.08.2023 г.